Ну что ты не спишь и всё ждёшь упрямо?

Не надо. Тровоги свои забудь.

Мне ведь уже не шестнадцать, мама!

Мне больше! И в этом, пожалуй, суть.

Я знаю, уж так повелось на свете,

И даже предчувствую твой ответ,

Что дети всегда для матери дети,

Пускай им хоть двадцать, хоть тридцать лет

И всё же с годами былые средства

Как-то менятся уже должны.

И предний надзор и контроль, как в детстве,

Уже обидны и не нужны.

Ведь есть же, ну, личное очень что-то!

Когда заставляют: скажи да скажи! -

То этим нередко помимо охоты

Тебя вынуждают прибегнуть к лжи.

Родная моя, не смотри устало!

Любовь наша крепче ещё теперь.

Ну разве ты плохо меня воспитала?

Верь мне, пожалуйста, очень верь!

И в страхе пусть сердце твоё не бьётся,

Ведь я по-глупому не влюблюсь,

Не выйду навстречу кому придётся,

С дурной компанией не свяжусь.

И не полезу куда-то в яму,

Коль повстречаю в пути беду,

Я тотчас приду за советом, мама,

Сразу почувствую и приду.

Когда-то же надо ведь быть смелее,

А если порой поступлю не так,

Ну что ж значит буду потом умнее,

И лучше синяк, чем стеклянный колпак.

Дай твои руки расцеловать,

Самые добрые в целом свете.

Не надо, мама, меня ревновать,

Дети, они же не вечно дети!

И ты не сиди у окна упрямо,

Готовя в душе за вопросом вопрос.

Мне ведь уже не шестнадцать, мама.

Пойми. И взгляни на меня всерьёз.

Прошу тебя: выбрось из сердца грусть,

И пусть тревога тебя не точит.

Не бойся, родная. Я скоро вернусь!

Спи, мама. Спи крепко. Спокойной ночи! 

Эдуард Асадов